Именно роскошный образ жизни делал куртизанок такими желанными. В «Даме с камелиями» Готье признается Арману Дювалю, что если бы куртизанке пришлось жить скромнее, все ее поклонники исчезли бы: их притягивает именно роскошь, как огонь мотыльков. Куртизанки были предметами — тщательно продуманными и модными, они существовали не по своему собственному желанию, а выполняя особую функцию в социальной экономике. В лучшем случае они дарили веселье, наслаждение и модную компанию. Однако часто лихорадочный гедонизм быстрой жизни, в которую были втянуты их покровители и друзья, вел к разрушению, ведь неизбежным следствием отношений с куртизанкой был вкус к другим видам показной роскоши: например, к азартным играм с большими проигрышами. Рыночная цена куртизанки лишь повышалась, если из-за нее любовник терял состояние или репутацию. В особенности желанные во времена спекуляций, они были самыми соблазнительными и опасными из предметов потребления.

Хотя они считали себя естественными спутницами аристократов, куртизанки предпочитали дорогие новинки, которые во многом принадлежали к соблазнительной эстетике пассажей и больших магазинов. Сложное буржуазное отношение к сексу подавляло и вытесняло желания людей, и этим пользовалась сфера коммерции, привлекая и удерживая внимание потребителей. Именно люди полусвета вели образ жизни, определявшийся универсальными магазинами. Если большинство престижных ремесленников и торговцев по-прежнему искало покровительства придворных дам, то расположение высококлассных проституток старались завоевать местные производители одежды и даже прачки, которые одалживали им великолепные платья зажиточных клиенток. Различные продавцы и мастера, включая драпировщиков и мебельщиков, обставляли роскошные апартаменты куртизанок, принимая плату в рассрочку. В «Даме с камелиями», когда весь свет узнает о том, что Готье больше не покровительствует герцог, ее поставщики быстро требуют ее расплатиться по счетам. Куртизанки были высококлассными современными товарами, упакованными и выставленными так, чтобы оказать максимальное воздействие на потенциальных покупателей и более широкую публику.

Во Второй империи именно куртизанки диктовали моду, и иногда им подражали светские дамы. Некоторые из них использовали столько румян и накладных волос, что их называли кокотками. Это прозвище не относилось к императрице Евгении, которую некоторые считали последней правительницей, оказывавшей непосредственное влияние на моду. При этом она считалась эталоном стиля не благодаря своему королевскому статусу; скорее это было последствием «неизбежных черт парвеню» — «у нее не было королевского происхождения, и она была вынуждена завоевывать признание тем, что находилась в авангарде моды».

Погружаясь в мир моды, она оказывалась в царстве куртизанок. Евгению, выставлявшую себя напоказ, можно сравнить с другой императрицей, даже больше одержимой своим внешним видом, австрийской императрицей Елизаветой («Сиси»). После брака с Францем-Иосифом в 1854 году она в основном вела кочевой образ жизни, неугомонно путешествуя по курортам Европы и Средиземноморья. Она ненавидела протокол и следовала своим прихотям, культивируя свою красоту. Елизавета была очень привлекательной и вызывала к себе большой интерес, а нелюбовь к фотографии лишь подогревала любопытство по поводу ее внешности. Обе императрицы вели себя необычно для членов королевских семей, и именно эта нешаблонность сделала их гламурными. Несмотря на титулы, они в основном отождествлялись со сферами, независимыми от власти, с модой и красотой.