Куртизанки были зависимой категорией; они существовали для мужчин и жили на их деньги. И хотя они часто поднимались из самых низов, некоторые из них возмущались тем, что их не пускают в высший свет, и делали все возможное, чтобы это восполнить. Прославившись и разбогатев, куртизанка могла утолить свой комплекс неполноценности и скрыть источник своего успеха. И все же, несмотря на всю роскошь, жизнь куртизанки всегда была непристойной.

Осмеянная и пользующаяся дурной славой, Ла Паива, как про нее говорили, «отдалась бы шахтеру за самородок». Своим гостям она предлагала самые изысканные блюда, которые сопровождались пошлыми и скабрезными, похотливыми разговорами. Выходы куртизанок всегда были поводами показать потрясающие бриллианты, жемчуга и другие драгоценности. В 1860 году be Figaro объявила о проведении бала-маскарада, на котором парижские куртизанки представляли богинь Олимпа. Утверждалось, что Ла Паиве досталась роль Юноны; сокровища из бриллиантов, жемчугов и драгоценных камней, которыми была усыпана ее потрясающая туника, оценивались не менее чем в 1250000 франков. Анна Дельон должна была нарядиться Венерой, и стоимость ее драгоценностей составляла 300 тысяч франков.

Ослепительные украшения, экстравагантные туалеты, великолепные дома и образ жизни в целом — все это косвенно сообщало о цене самой куртизанки. Ее богатство и роскошь говорили о том, что мужчина заплатил непомерную цену за ее услуги. Покровительствуя куртизанке, мужчина утверждал свой высокий статус — ведь он мог тратить огромные суммы на женщину, которая не была даже его женой. Чем более расточительным был образ жизни куртизанки, тем она становилась желаннее для очень богатого мужчины, который хотел укрепить свое выдающееся положение. Внимание к ним общества повышало их значимость и значимость мужчин, которые с ними ассоциировались. Две дюжины самых известных куртизанок жили необычайно шикарно, их одежда, обстановка домов, украшения были невероятно роскошными. Хотя их работой была любовь, не существовало людей более расчетливых; ими руководили всего две вещи: честолюбие и деньги.

За финансовую поддержку и подарки мужчины получали не только интимную близость обольстительной женщины. Сами сексуальные услуги, даже самого лучшего качества, можно было купить намного дешевле и проще (куртизанки к тому же были известны своей парадоксальной фригидностью). Скорее, мужчины приобретали репутацию — статус модного и элегантного человека, ведущего роскошный образ жизни. Влиятельные аристократы, без поддержки которых куртизанка не могла прославиться, часто были счастливы продемонстрировать таким образом свое отличие от буржуа, придерживающихся строгих правил. Некоторые дворяне гнались за наслаждением ради наслаждения и презирали добропорядочность и добродетель. Содержание куртизанки, как и участие в дуэли, было жестом, сообщающим о равнодушии человека к житейским делам, таким как деньги или самосохранение.

Покровительство роскошной женщине импонировало и некоторым буржуа — хотя они и не были готовы пожертвовать всем ради куртизанки, но все же ценили косвенные преимущества, которые приносила связь с ней. Для них это было всего лишь показным потреблением. Богатые мужчины могли тратить и тратили деньги на жен, но эти расходы были необходимыми, официальными, ограниченными добропорядочностью и «не брались в расчет»: ведь материальная власть обычно устанавливалась через непродуктивные формы трат. Взять в любовницы одну из самых заметных и дорогих женщин своего времени было настоящим шиком, никакого отношения не имеющим к необходимости; это означало, что финансовые предложения счастливчика превзошли предложения соперников. Там, где добропорядочность не царила безраздельно, содержание куртизанки имело большую символическую ценность. Куртизанки были предметами роскоши, символами статуса и эмблемами успеха — их стремились заполучить те, кто хотел показать свое богатство и безразличие к деньгам.