Елена Межиборская — президент одного из первых в России негосударственных вузов, готовящих специалистов для модной индустрии — Национального института моды. Разумеется, наш разговор с основательницей вуза касался прежде всего проблем отраслевого образования.
Елена Семеновна, вы только что пережили очередную абитуриентскую страду. Скажите, абитуриент-2001 заметно отличается от тех, кто пришел к вам учиться, когда все начиналось, в 1994 году?
Семь лет назад мы принимали в основном тех, кто имел первоначальные профессиональные навыки, среднее специальное образование. Сейчас к нам приходят со школьной скамьи. И тем не менее нынешние абитуриены отличаются более осознанным стремлением к специальности, пониманием того профессионального пространства, в котором им предстоит работать. В этом смысле сегодня легче: рынок одежды, какие бы претензии мы к нему ни предъявляли, все-таки сформировался. В 94-м у наших первых студентов были несколько наивные представления о производстве одежды, об индустрии моды, по понятным причинам, они и не могли быть иными: все еще только начиналось.
В зарождающейся индустрии моды немало кадровых проблем. Нет дизайнера, который не жаловался бы на отсутствие квалифицированного продюсера, директора или менеджера по продажам. Ваш институт готовит специалистов такого плана?
Мы готовим специалистов-маркетологов и дизайнерам даем достаточно сильный курс по маркетингу, менеджменту, организации производства. Без знания маркетинга художника не может быть. И пример самых известных дизайнеров это великолепно доказывает. Джон Гальяно пришел в Dior и тут же сделал этому Дому продажи. Потому что точно рассчитал, чего хочет публика. Вообще создание одежды требует концептуального подхода. Дизайнеру должны быть подвластны многие специальности. А с нашими выпускниками-маркетологами есть некоторые проблемы: они с трудом вписываются в действующие производственные модели. К мнению маркетолога не всегда прислушивается дирекция. И часто не потому, что не хочет, просто не имеет финансовых возможностей. Скажем, маркетолог утверждает, что для повышения конкурентоспособности изделий надо использовать более дорогие, качественные ткани, соответственно, менять технологический процесс. На это у руководства может просто не хватать средств.
Сейчас работа ателье, швейной фирмы немыслима без грамотного конструктора, технолога…
Конструирование и моделирование преподаем по системе «М. Мюллер и сын», тут мы солидарны. К системе большой интерес. У нас немало запросов от швейных фирм, мы даже не всегда можем их удовлетворить. Все дело в том, что, к сожалению, в большинстве вузов сохраняется преподавание по так называемой «единой системе», недостатки которой известны: она трудоемка, перегружена расчетами, не дает той посадки, на которую хотелось бы рассчитывать. Мы совершенствуем и технологическую подготовку. С этого года открываем новый курс, который посвящен особенностям работы с тканями последнего поколения.
В прошлые годы ваш институт прославился в Москве тем, что приглашал для чтения лекций и проведения семинаров известных специалистов в области индустрии моды. Я лично очень вам признательна за то, что прослушала замечательный курс историка моды Александра Васильева. Продолжаете ли вы практику подобных приглашений сейчас?
С Александром Васильевым мы продолжаем сотрудничество.
Его семинары дали идею конкурса иллюстраторов моды в рамках Фестиваля Моды, который проводит наш институт.
Шесть-семь лет назад любая информация о моде была в страшном дефиците, а сегодня такой информации много, и надо сориентироваться: а кого лучше приглашать?
Кроме того, есть некоторая проблема. Представители зарубежных школ, иностранные специалисты в области теории, социологии моды имеют несколько неадекватные представления о том, что происходит у нас в реальной жизни. Они не слишком хорошо знают, что на авансцене российской моды появилось много талантливых дизайнеров, не в курсе того, как преобразилось наше швейное производство, и считают, что мы только- только начали с нуля — а ведь школа советских модельеров имела определенные достижения. Поэтому иностранцы очень часто общаются с нами не как с профессиональной аудиторией, а ведут разговор на примитивном уровне. Я полагаю, что мы должны создавать и свою теорию моды, и уж, конечно, социологию.
Тем более, что в создании индустрии моды мы идем своим особым путем, часто западные рецепты нам подходят. Поэтому мы должны собственными силами создавать социокультурные, психологические факторы, определяющие предпочтения в одежде. Наш институт уже приступил к подобной исследовательской работе.
